Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

Винкеслас стал информатором "каменщиков", веря, что подобным образом получит отпущение грехов. Когда София расшифровала первую рукопись, Винкеслас немедленно доложил об этом по инстанции. "Каменщики" больше всего опасались того, что информация станет доступной клозам. По данным их разведки клозы активизировались и, возможно, каким-то образом пронюхали о рукописях. Никоим образом нельзя было допустить, чтобы рукописи попали в руки клозов.

Ситуацию осложняло то, что как раз в этот момент наступила вторая фаза луны: период, когда для клозов почти не существовало проблем с проникновением в другие тела. Им даже не требовалось проводить полную транспортацию моледы со сменой тела — достаточно было использовать эрзац-моледу. Опасаясь утечки важной и взрывоопасной информации руководство "каменщиков" пошло на крайние меры. Оно велело Винкесласу уничтожить все библиотечные файлы, запустив в систему вирус, а оригиналы рукописей вынести из хранилища и спрятать дома. Винкеслас так и поступил.

"Каменщики" не учли одного. Того, что об исследованиях Софии узнали и "карающие мечники" — через профессора Мартинеса, который давно входил в их организацию.

Днем в пятницу Лопез принес рукописи домой и положил на стеллаж у себя в мастерской. Его сын Рауль, помогавший отцу проводить реставрационные работы, поинтересовался:

— Что это за манускрипты, папа? Будем их восстанавливать?

— Нет, сынок, — покачал головой Винкеслас. — Пусть пока полежат. Возможно, их придется уничтожить.

Рауль в удивлении заморгал глазами:

— Они плохие?

— Рукописи, сами по себе, не могут быть плохими, — пояснил Винкеслас. Он сильно нервничал, но с душевнобольным сыном старался разговаривать спокойно. Тот был очень впечатлительным и обидчивым. — Понимаешь, Рауль, все дело в том, что там написано. Бывает, напишут такое, что об этом лучше никому не знать. И тогда такие рукописи сжигают.

— А что здесь написано такого?

— Я и сам толком не знаю… В одной рукописи рассказывается о странных людях, которые живут вечно.

— Совсем-совсем вечно? Никогда не умирают?

— Иногда умирают. Но их можно воскресить… Возможно, во второй рукописи содержится секрет того, как можно воскрешать. По крайней мере, некоторые люди так считают.

— А откуда ты знаешь, что там про это написано? Ты сам читал?

— Нет, сам бы я не смог. Там написано такими буквами, которых я не знаю. Зато есть одна умная девушка, София Родригес, которая смогла прочитать… Но ты не забивай этим себе голову. Лучше ступай, разогрей мясо. Поедим, и я поеду на работу.

Пообедав с сыном, Лопез вернулся в библиотеку. Вечером он специально задержался для того, чтобы в спокойной обстановке ликвидировать все необходимые файлы и копии документов. В это время ему позвонил представитель "каменщиков" и поинтересовался, где находятся рукописи. Винкеслас ответил, что унес их домой.

— Когда вы будете дома? — спросил "каменщик".

— Примерно через час.

— Хорошо. Я подъеду к вам и заберу рукописи.

Внезапно в дверь кабинета постучали.

— Подождите несколько секунд, — попросил Винкеслас. — Ко мне кто-то пришел.

Положив трубку телефона на стол, он приблизился к двери кабинета и приоткрыл ее. За дверью стояло двое мужчин.

— Кто вы?

— Нам надо с вами переговорить, сеньор Лопез.

— Но уже поздно. Библиотека закрыта для посетителей.

— Мы знаем распорядок работы библиотеки. Но мы из министерства культуры, — один из мужчин вежливо улыбнулся. — У нас очень важный разговор, не терпящий отлагательств.

— Подождите здесь, — произнес озадаченный Винкеслас.

Вернувшись к столу, он взял трубку:

— У меня тут неожиданные гости из министерства культуры. Возможно, я задержусь. Не знаю, чего хотят эти чиновники.

— Но я не могу ждать неизвестно сколько времени, — занервничал собеседник. — Я получил указание забрать рукописи как можно скорее. Руководство считает, что существует серьезная опасность утечки информации.

— Вот что, — подумав, предложил Винкеслас. — Вы можете взять рукописи у моего сына. Он знает, где они лежат.

— А где?

— В мастерской на стеллаже.

— Так и поступим. Если что, я вам перезвоню… Да, вот еще что. К вам скоро должны подойти наши сотрудники. Принято решение установить за вами наблюдение. Не удивляйтесь и не пугайтесь если, например, заметите, что за вами следят.

— Зачем? Я не понимаю…

— На всякий случай. Есть основание полагать, что клозы могут пойти на любые шаги. Вы для них сейчас очень лакомый объект. Необходимо принять дополнительные меры безопасности… Кстати, эти чиновники из министерства, вы знакомы?

— Нет. Но один из них показал удостоверение.

— Вы его внимательно изучили?

— Нет. Но…

— Попросите, чтобы они еще раз показали документы. Запишите, на всякий случай, данные. Если заметите что-то подозрительное — немедленно вызывайте охрану. Но паниковать раньше времени не стоит. Возможно, это ложная тревога. Да и наши люди будут уже минут через десять-пятнадцать.

Винкеслас опустил трубку на подставку. Вынул из ящика стола салфетку, промокнул вспотевший лоб. Потом крикнул:

— Войдите.

Мужчины зашли в кабинет и закрыли дверь. Один из них остался у входа, другой, высокий и черноглазый, приблизился к столу.

— Извините, — скрывая волнение, попросил Винкеслас. — Вы не могли бы еще раз показать удостоверения? Видите ли, в последнее время… в общем…

— Я понимаю, сеньор Лопез, — "черноглазый" раздвинул губы, изображая улыбку. — Никаких вопросов.

Он лениво засунул руку за борт пиджака и тут же вытащил ее обратно, держа в ладони пистолет.

— Сеньор Лопез, не будем зря терять времени. Мы не из министерства культуры. Нас интересуют материалы, над которыми работала София Родригес. И, пожалуйста, не прикасайтесь руками к столу. Мы в курсе того, где у вас расположена сигнализация.

Винкеслас замер на стуле, от лица медленно отлила кровь.

— Кто вы такие?

— Вам так важно знать?

— Да.

— К сожалению, мы не можем вам этого сообщить. Но, поверьте, для вас будет лучше, если вы беспрекословно выполните все наши требования.

Винкеслас несколько секунд молчал, уставившись в поверхность стола. Наконец осторожно поднял глаза и, глядя в бок, с усилием произнес:

— Вы… вы клозы?

"Черноглазый" поморщился:

— Не надо демонстрировать свои познания в такой э-э… деликатной сфере. Право, не надо. Отдайте необходимые нам материалы, и мы уйдем, не причинив вам вреда.